Способности
Жеводанский Зверь:
- превращение в гигантского волка;
- большая физическая сила, увеличивающаяся при пробуждении жажды крови и убийства;
- обострённые животные инстинкты;
- быстрая регенерация.

Генри:
- свободно владеет испанским и французским языками;
- имеет оскфордское образование в области финансов;
- неплохо играет на фортепиано;
- увлекается скалолазанием, в университетские годы даже участвовал в соревнованиях.

История
- Бретонские земли многие существа могли бы назвать родными, здешние непроходимые леса к большинству из них были куда гостеприимнее, чем к людям, и молодой оборотень, которого ещё совсем мальчишкой приютила стая Пемпонского леса, не стал исключением.
- О том, что с ним было до дня, когда лесные жители подобрали его на опушке, он помнил немного. Кажется, его звали Жан, он жил на самом краю недальней деревни с матерью, о которой многие болтали, что она ведьма. Кажется, однажды, пережив мучительную лихорадку в полнолуние, он странно изменился и напал на свою мать. Кажется, его, перепуганного и покрытого чужой кровью, застал над её телом возвращавшийся в деревню пастух. И совсем не кажется, а понятно точно: добрые крестьяне собирались его прикончить, отрубив для верности голову, но чудо, то ли божье, то ли дьявольское, случилось неожиданно вовремя и привело к нему спасителей.
- В отличие от некоторых собратьев, нередко выходивших к людям под личиной то путешественников, то дровосеков, то бродячих торговцев, а порой и заводивших с людьми семьи, юный оборотень держался от всего этого в стороне. С детства затаив на человеческих существ зло и питая тайный страх перед ними, он предпочитал не покидать лес, который казался целым миром - надёжным, способным укрыть и в то же время полным загадок.
- Становясь старше, он всё больше и полнее принимал свою оборотническую суть, всё чаще давал волю волчьей жестокости и шёл за своими звериными желаниями. Тогда же, на окраине Пемпона, он впервые стал нападать на людей, пока не убивая, но стремясь внушить постепенно такой ужас, чтобы люди избавили эти места от своего присутствия.
- В конце концов жестокость и неосмотрительность повзрослевшего приёмыша стали причиной его стычки с вожаком, которому кланялись все пемпонские оборотни, старший оказался сильнее и младшему пришлось сперва уступить ему, а потом и вовсе по его требованию покинуть те края.
- Молодой оборотень прошёл почти половину Франции, путешествие оказалось непростым и нисколько не прибавило ему ни душевного равновесия, ни любви к людям. В конце концов он добрался до графства Жеводан, где древние тулузские земли показались ему достаточно гостеприимными, а лес Меркуар - достаточно густым и большим, чтобы остаться. К тому же в тех краях он не встретил никого из своих собратьев, а это обещало жизнь в одиночестве, без необходимости ходить под каким-нибудь вожаком и без нужды с кем-то ладить.
- Впоследствии говорили, что Жеводанский зверь специально охотился на свою жертву, долго выслеживал её, пока она пасла коров, но на самом деле было иначе: он наблюдал за ней, она казалась ему совсем юной, очень ловкой и чем-то похожей на зверёныша, он почти любовался. А потом явились жажда крови и чужой боли, потребность в добыче, и так случилось первое убийство.
- Оказалось, что невозможно остановиться, однажды попробовав человеческой крови. Зверя ничто теперь не сдерживало, никто не останавливал, и он с наслаждением утолял охватившую его жажду, нападая на тех, чьи ужас, боль и молодая плоть казались ему особенно притягательными. Люди стали его бояться, бояться именно настолько сильно, как ему когда-то хотелось, они, может быть, и не бежали с насиженных мест, зато боялись выходить поодиночке, избегали темноты и шарахались от собственной тени. И при всём этом никакие предосторожности их не спасали. Зверь царил в этих краях, сделав своими и Меркуарский лес, и склоны Маржеридских гор. И отравленные приманки, и капканы, способные остановить даже не волка - медведя были ему нипочём, охотники, и крестьяне, и дворяне, и присланные самим королём знаменитости, ничего не могли с ним поделать, а часто и сами постепенно начинали испытывать ужас перед ними. Зверь наслаждался властью и местью, но больше всего - человеческой кровью, которой теперь всегда было мало.
- Говорят, только праведник может заглянуть в глаза злу и победить его. Зверь посмеялся бы над этим волчьим смехом, да он и смеялся - вплоть до встречи один на один с Жаном Шастелем. Охотник Шастель не пропускал ни одной мессы, не расставался с ладанкой, а ружьё зарядил серебряными пулями, и позже люди сказали, что именно это ему помогло. Может, оно, конечно, и так, но Зверь понял о своём убийце другое, оказавшись напротив него и заглянув ему в глаза: этот человек его не боялся, дикий взгляд волчьих глаз не вызывал в нём ни обычного страха, ни ужаса перед дьявольщиной и заставить его дрогнуть было невозможно. Удивление, растерянность и непонимание, как человек может таким быть - последнее, что Зверь испытал перед тем, как грянул выстрел, забравший его жизнь.

[indent] О таких, как Генри Хоуз, говорят, что жизнь им улыбается. С самого детства у него, может быть, и не было золотых гор, зато хватало всего, что может дать человеку отличный старт: отец и мать, университетские профессора, занятые сыном не меньше, чем работой, приятная внешность, сообразительность и таланты, позволявшие хорошо учиться и быстро схватывать, а ещё - умение быть заводилой в самых рискованных и опасных играх и тем самым завоёвывать симпатии сверстников. Яркий, дерзкий, увлекающийся, Генри легко привлекал людей, с удовольствием окружал собой знакомыми, но во всех важных и по-настоящему личных вещах оставался одиночкой, ему будто что-то мешало подпускать окружающих близко. Исключением был разве что ближайший друг Эван Конрой, в котором Генри с самого детства удивительным образом нуждался и от которого не держал никаких тайн.
[indent] После окончания школы дороги разошлись - Эван пошёл в спасатели, Генри поступил в Оксфорд - но близость никуда не делась. Это к Эвану Генри постоянно носился на выходные в Лондон, это его звал в совместные походы по Уэльсу и Шотландии, это ему обрывал телефон в самые радостные и самые паршивые моменты. С началом карьеры, вполне успешной, стартовавшей в крупной успешной компании, ничего не изменилось: Генри по-прежнему именно на своего лучшего друга чаще всего находил время, и Эвану прилетали сообщения то из Сингапура, то из Тайбэя, то из Виндхука.
[indent] Всё это общение перестало быть дружбой на расстоянии, когда в декабре 2020 года Генри по работе вернулся в Лондон и первым делом повидался с Эваном. Снова оказаться дома было приятно, казалось, что жизнь продолжает идти в гору, только теперь в ней ещё и появляется некая стабильность. Вот только то, что казалось Генри началом самой светлой полосы оказалось первым шагом в темноту, которую он никогда раньше и вообразить не мог.
[indent] Сначала были сны, сны, в которых он с наслаждением рвал зубами сырое мясо и после которых просыпался одновременно вымотанным и злым, жаждущим с кем-нибудь сцепиться и лучше не только словесно. Потом пришли приступы странных острых желаний, когда одного раздражающего слова человека хватало, чтобы Генри мысленно увидел, как вспарывает ему горло. Он старался контролировать каждый свой шаг и каждую мысль, убеждал себя, что это усталость, вызывающая приступ агрессии и нужен отпуск, клялся себе вскоре найти хорошего психолога. А потом, засидевшись до позднего вечера в офисе с партнёром по работе, он едва его не убил.
[indent] Каким-то чудом уговорив потрясённого коллегу не обращаться в полицию, Генри заперся дома не в силах найти решение своей жуткой проблемы. А потом сделал то, что делал всегда, оказавшись в безвыходной ситуации - среди ночи позвонил Эвану Конрою.